имеющей от Бога,
на глобусе занявшей значительный кусок,
имелись огороды, леса, поля и воды,
отдельные свободы
и Химкинский лесок.
Простые обыватели,
строители, читатели,
в спецовке ли, в халате ли,
в веселье и тоске,
копали огороды, плевали на свободы
и ели бутерброды
в означенном леске.
Но тут на их обитель
хотите ль, не хотите ль
явился истребитель такого бардака:
две маленьких головки,
два хвостика-морковки,
четыре бледных бровки
и твердая рука.
"Вы все погрязли в кале
без властной вертикали,
имущество раскрали,
добро ушло в песок"...
и отняли свободы, а также огороды, леса, поля и воды,
и химкинский лесок.
"Спокойно! Меньше звона!"
сказали полдракона.
"Но мы друзья закона!"
ввернул его дружбан.
"С землею разберемся,
свободой подотремся,
а в Химках вместо леса
построим автобан".
Захваченный народец
не стал плевать в колодец,
ведь собственная шкура
привычна и близка.
Он отдал огороды,
и воды, и свободы,
но - русская натура! -
им стало жаль леска.
"Мы очень понимаем,
что важный план ломаем, -
их плач поплыл над краем,
протяжен и высок. -
Несчитанные годы
мы жили без свободы,
возьмите нефть и воды
оставьте нам лесок!"
"Дождетесь вы разгона,
- сказали полдракона.
- Еще во время оно
вы отдали права.
Верховное хлебало
на вас теперь плевало!"
И важно покивала вторая голова.
От этаких подколок
ответный кипеж долог.
Взволнованный эколог
устроил марш-бросок,
разбил в лесу палатки,
устроил беспорядки,
но отразил нападки
на химкинский лесок.
Сбежались журналисты,
потом антифашисты,
жежисты, анархисты,
церковник с образком.
Одних арестовали,
другим накостыляли,
но третьи не давали
разделаться с леском.
Страна у нас такая:
владыке потакая,
хоть два родимых края
народ отдать горазд,
но в споре о немногом
он вдруг упрется рогом
и скажет перед Богом,
что это не отдаст.
Возьмите нефть и газы,
сапфиры и алмазы,
и прежние указы,
и волю, и семью и бабу, и бабульку,
и рыбу барабульку,
но малую фитюльку
не трогайте мою!
Легко и бестревожно
мы сдали все, что можно,
наружно, и подкожно,
и дальше, до кости;
нам не нужна ни пресса,
ни призрак политеса,
но Химкинского леса
не отдадим, прости...
Пока одни икали,
другие подстрекали,
созрели вертикали
достойные плоды,
в обычном русском жанре,
и власти их пожали:
пришли на них пожары,
но не было воды.
Когда-то журналисты,
артисты и жежисты
любили вертикали
а тут наоборот!
Ни переписка рындска,
ни срач "Толстая-Рынска"
уже не отвлекали
разгневанный народ.
Дракон ногами топал,
потом крылами хлопал,
швырял вертушку об пол,
катался по Кремлю,
но, испугавшись рубки,
поджал четыре губки,
подумал про уступки
и молвил: "Уступлю".
"Приму, пожалуй, Боно,
сказали полдракона.
Хоть так, ценою фальши,
мы лица сохраним.
А после скажем людям,
что вместе все обсудим.
Ты ж, от греха подальше,
лети на Сахалин".
И все - ликуй, природа!
Шевчук открытье года
среди толпы народа
на Пушкинской поет.
Почуяв воли запах,
смахнет слезинку Запад:
дракон впервые за год
надежду подает.
"В России перестройка!
- Кричат эксперты бойко.
- Мы выдержали стойко
чудовищный застой.
Наш подвиг вдохновенный,
на радость всей Вселенной,
сравнится лишь с отменой
чудовищной шестой*".
Не умаляю, други,
я доблестной заслуги.
На ваши я потуги взираю со слезой:
и как, скажи на милость, мы так переменились,
так быстро провалились в глубокий мезозой?!
И впрямь ликуй, держава,
чернея от пожара,
отсчитывая ржаво
бессмысленные дни,
без права, без прогресса, без замысла, без веса...
Но Химкинского леса не отдали они!
via
a_nikonov, который ее где-то спиздил.